Серые, каменные, несокрушимо крепкие стены были украшены квадратами картин: одна изображала
охоту на волков, другая — генерала Лорис-Меликова с оторванным ухом, третья — Иерусалим, а четвертая — гологрудых девиц, у одной на широкой груди было четко написано печатными буквами: «Верочка Галанова, любима студентами, цена 3 коп.», у другой — выколоты глаза. Эти нелепые, ничем не связанные пятна возбуждали тоску.
Вдруг встает пред глазами темная яма пивной и, лишенные всякой внутренней связи, пестрые картинки на ее сырых стенах:
охота на волков, град Иерусалим, Верочка Галанова, «цена 3 коп.», Лорис-Меликов, лишенный уха.
Неточные совпадения
Ченцов в последнее время чрезвычайно пристрастился к ружейной
охоте,
на которую ходил один-одинешенек в сопровождении только своей лягавой собаки. Катрин несколько раз и со слезами
на глазах упрашивала его не делать этого, говоря, что она умирает со страху от мысли, что он по целым дням бродит в лесу, где может заблудиться или встретить медведя,
волка…
Вышло это так. Осенью мне удалось убить из-под гончих
на охоте у Разнатовского матерого
волка.
Воодушевясь, он рассказал несколько случаев удачной
охоты и через неделю пошёл с Пётром и Алексеем в лес, убил матёрого медведя, старика. Потом пошли одни братья и подняли матку, она оборвала Алексею полушубок, оцарапала бедро, братья всё-таки одолели её и принесли в город пару медвежат, оставив убитого зверя в лесу,
волкам на ужин.
Много раз езжал я с другими охотниками
на охоту за
волками с живым поросенком, много раз караулил
волков на привадах, много раз подстерегал тех же
волков из-под гончих, стоя
на самом лучшем лазу из острова, в котором находилась целая волчья выводка, — и ни одного
волка в глаза не видал. Но вот что случилось со мной в молодости. Это было в 1811 году, 21 сентября.
Я обернулся: два
волка неслись прямо
на нас за двумя молодыми собаками, которые были со мною
на охоте.
Желудок его оказался туго набит свежим свиным мясом вместе со щетиной. По справке открылось, что в это самое утро эти самые
волки зарезали молодую свинью, отбившуюся от стада. И теперь не могу я понять, как сытые
волки в такое раннее время осени, середи дня, у самой деревни могли с такою наглостью броситься за собаками и набежать так близко
на людей. Все охотники утверждали, что это были озорники, которые озоруют с жиру. В летописях
охоты, конечно, назвать этот случай одним из самых счастливейших.